Прогулка под предводительством научного руководителя началась с получасового стояния на углу Пушкинской площади. Сколько всего можно рассказать об истории этого места - можно понять, хотя бы посмотрев на все четыре ее стороны. Одно то, что часть зданий (и памятник) в ее округе просто-напросто передвинули, уже не совсем обычно.

Поперемещавшись немного по площади, мы направились к Малой Дмитровке, чьи обновленные и обшарпанные здания хранят громкие имена своих постояльцев... впрочем, так же спокойно, как и забытые, и никому не известные имена.

Красивая церковь Рождества Богородицы в Путинках изукрашена так, что живого места на ее стенах нет. Нет у нее и фасада - с любой стороны на нее смотришь, как будто спереди. Крыльцо с двойными арочками и гирьками, выходящее на тротуар, восстанавливали (на радость местным нищим, которые там бессменно дежурят.

К неоклассицистическому театру Ленкома мы не пошли, развернулись и отправились снова на Страстной бульвар, который раньше был Сенной площадью, где днем торговали сеном, а ночью грабили случайных прохожих. На построенном Ф. Шехтелем доме, где сейчас размещается, кажется, какая-то редакция, висит замечательный плакат, а рядом за большим щитом с надписью Пушкинский дом трудятся, собственно, те, кто сами себя кормят. Небольшой особнячок, где в советское время размещалась редакция Жургаза, украшен мемориальной доской Кольцова, который здесь сотрудничал. Почему выбрали только его одного - загадка.

Дойдя до Петровки и полюбовавшись зданием больницы (в котором размещался сначала Аглицкий клоб), а также обсудив, что здание МУРа было во времена Жеглова значительно ниже, повернули к центру, на Петровку.

Высоко-Петровский монастырь всегда казался мне страшно неприступным и закрытым. Поэтому когда наш предводитель прогулки решительно свернул в его ворота, я даже удивилась. Но удивление быстро прошло, когда мы оказались внутри монастыря.

Самое древнее здание - храм Петра, митрополита Московского - было построено в 1514-1517 гг. на месте деревянной церкви Петра и Павла. Пока наш научный руководитель громогласно повествовал об истории монастыря, о Нарышкиных с их усыпальницей, о занятии монастыря наполеоновскими войсками, к нам подошел очень колоритный священник, перед тем рассказывавший толпе детей и взрослых, видимо, тоже что-то о монастыре, и пригласил нас прогуляться по самим храмам, в том числе и по обычно закрытой надвратной церкви в колокольне. В первом храме, куда нас привели, трудно было дышать от ладана. Те, к кому мы, собственно, присоединились, поспешили ставить свечки и прикладываться к мощам. Священник их остановил и попросил проделать все это потом, чтобы не прерывать экскурсии. Пока он рассказывал, где лежат чьи мощи, в большой продуктовой сумке одной из женщин тихо заиграла музыка из Черного бумера .

После этого мы пошли в старый храм Петра митрополита, отреставрированный и расписанный новыми фресками, на одной из которых нарисован уже вполне современный патриарх и служители монастыря, в том числе и наш провожатый.

На колокольню вела узенькая лестница, идти по которой в темноте и в общей колонне было страшновато - а вдруг кто-нибудь сверху оступится и свалится - то-то куча мала была бы. В церкви на колокольне все убранство оказалось фарфоровым - от икон до светильников. И тоже вполне современным, недавно сделанным каким-то мастером, который себя на одной иконе тоже пририсовал, правда, без нимба. А вокруг колокольни оказалась небольшая площадка - гульбище, - с которой отлично была видна вся улица.

После монастыря мы с подругой от экскурсии отпали, и прежде чем поехать по домам, зашли за книжками про монастырь к нашему провожатому. Заодно и посмотрели изнутри на галерею под церковью. Скоро двор с этой стороны закроют и сделают только монастырским, так что наверное надо будет еще раз зайти сюда, посмотреть, пока пускают.